В архивах редакции хранится богатая подборка воспоминаний наших земляков – участников Великой Отечественной войны. Давайте вместе почитаем некоторые из них…

Михаил Иванович ОБРОСОВ:

Война застала меня в районе Белой Церкви. 28 июня 1941 года вражеские бомбы уже стали рваться в расположении нашей части. Это были дни, когда гитлеровское командование хвастливо заявляло, что скоро состоится парад их войск на Красной площади, и не жалело для этого ни огня, ни живой силы. 

Боевое крещение я принял артиллерийским разведчиком. Батареи обычно стоят позади линии окопов, и наша основная задача состояла в том, чтобы корректировать их огонь. Ночью подбираешься поближе к немецким войскам, укрываешься и по телефону указываешь своим координаты цели. Хуже всего при этом, если немцы обнаружат тебя или идут в наступление. Вокруг рвутся снаряды, свистят пули – а ты ни с места. Нередко приходилось вызывать огонь и на себя, чтобы не дать врагу идти вперед.

Но немцы давили. Отступая, мы попали под Вязьмой в окружение. Больше месяца были в тылу у врага, пробираясь к линии фронта, и, наконец, перешли ее под Можайском. Потом я был ранен, а после госпиталя воевал минометчиком.

Снова ранение и уже новая воинская профессия – разведчик лыжного батальона. Помню, нам нужно было взять «языка». Сидим в засаде у дороги, по которой должны проходить немцы. Без шума не получилось. Одна их группа обнаружила нас, началась стрельба, в перестрелке убило нашего командира, мы тоже многих уложили. Одного все же мне удалось в рукопашной оглушить. Связали его, притащили в часть. За эту операцию я был награжден орденом Красной Звезды.

После этого не один раз еще сходил в поиск. Однажды во время вылазки разрывная пуля попала мне в бедро. Ночь, идти не могу, где свои, где немцы – понять трудно. Перевалился на лыжи и пополз на руках. Сколько времени и куда и двигался, не знаю. Но потом услышал русскую речь, закричал и меня подобрали. Опять госпиталь, новая часть – и опять разведчик…

Константин Васильевич КОЗИН:

Воевал я разведчиком, от нас многое зависело. Есть у командования точные данные о враге, значит, меньше будут потери. Тяжелое ранение не дало мне быть с фронтовыми товарищами до конца войны. Но довелось брать не одного фрица в плен. Запомнился такой случай из начала войны. Взяли мы «языка». Он говорит, вам, мол, капут, все равно русских всех перебьем, а сдадитесь – в Германии жить будете, работать.

Ах ты, мы говорим, сволочь! Лучше мы погибнем, да на Родине, чем жить на чужбине. А придет время– всех вас с нашей земли вышибем.

И час расплаты гитлеровцам наступил 9 мая…

Михаил Федорович ПОТАПОВ:

На всю жизнь запомнились мне тяжелые бои под Харьковом в мае-июне 1942 года. Нас, слободотуринцев, было там 19 человек в одной дивизии. Все коммунисты. Бои шли с превосходящими силами противника, город не раз переходил из рук в руки. Мужественно сражались советские воины. Стояли насмерть и наши земляки.

Илья Степанович Антропов, бравший Харьков, помнит бои за деревню Ольховатку. Приказ был – немцев подпускать как можно ближе. Бойцы встречали их сначала гранатами, а потом расстреливали из пулеметов, винтовок, автоматов. Столько положили фашистов, что было похоже на поле со снопами пшеницы.

Смело воевали в тех боях Иван Васильевич Малышев, Захар Федорович Кайгородов, Иван Максимович Локшин. Не раз объявляло им благодарность командование. Локшин, хотя и был сапером, ходил в разведку. Ночью прокрался вo вражеский тыл и установил расположение огневых точек, которые потом были подавлены огнем наших минометов.

Не всем слободотуринцам удалось остаться живыми в тех боях. Смертью храбрых погибли под Харьковом Григорий Миронович Коровин, Даниил Александрович Шевелев, Сергей Егорович Свалухин, Василий Андреевич Потапов и другие. Свято чтят память погибших воинов харьковчане…

Петр Дмитриевич ИКРИН:

На фронте я был сапером. Это тяжелая работа. И чаше всего ночная, засекреченная, под носом противника. В дни, когда фашисты рвались к Сталинграду, нашему саперному батальону была поставлена задача – преграждать им путь из Донбасса. Однажды мы работали несколько ночей над минированием широкой полосы заграждения. Немецкой разведке удалось раскрыть наш замысел. Они тралами проделали пути в минных полях. Нам пришлось вновь устанавливать свои «хлопушки» в этих проходах, но уже под постоянным обстрелом. Все же мы выполнили свою задачу. Враг был приостановлен...